Шерри-бренди — Викицитатник

Разновидности хересного бренди Хересный бренди Денис Шумаков и Ольга Никандрова. Хересный бренди (исп. Brandy de Jerez, англ. Sherry Brandy) — это крепкий

Шерри-бренди

Brandy de Jerez отличается от других видов бренди своими специфическими чертами:

• строгая география производства напитка;
• привязка к определенному сырью;
• строгое следование схеме и технологии выдержки;
• особенный состав спиртов;
• характеристики дистиллятов.

Регион для производства хересного бренди ограничен зонами:

• Sanlúcar de Barrameda;
• Jerez de la Frontera;
• El Puerto de Santa María.

Основная и определяющая особенность – выдержка в хересных «ароматизированных» бочках. Именно разнообразие хересов в дальнейшем влияет на многогранность хересного бренди. Легкий и мягкий шерри-бренди отстаивают в бочках после Manzanilla или Fino. Яркий, многогранный насыщенный хересный бренди отстоян в емкости из-под Pedro Ximénez. Более часто можно встретить бренди выдержанное в бочках из-под Oloroso.

Источник: http://luxgradus.ru/sherri-brendi.html

Мавры сделали свое дело

Виноград впервые попал на юг Испании усилиями финикийцев, но технологии дистилляции были освоены благодаря маврам значительно позже – на рубеже IX-X вв. – и применялись в первую очередь для медицинских нужд и парфюмерии. Однако есть основания полагать, что это искусство практиковалось не только мусульманами. Первые письменные упоминания об испанском бренди относятся лишь к XVI веку, хотя косвенные свидетельства указывают на то, что дистилляция была прочно установлена в регионе уже в XIII веке, а, вполне возможно, и раньше.

Изначально технология дистилляции была методом сохранения вина, а также упрощала его транспортировку для торговцев. Однако со временем пришло понимание, что в результате хранения в дубовых бочках продукт становился значительно лучше, чем вино, из которого он был получен. Сегодня Испания ежегодно производит более 80 миллионов бутылок бренди. Три четверти потребляют внутри страны, а остаток экспортируют по всему миру. Например, Мексика и Филиппины являются крупнейшими зарубежными потребителями испанского бренди. Крупные бренды, как правило, доступны в России, но порой неизвестны широкому потребителю. Жаль, так как испанский бренди представляет исключительные ценность и качество.

Источник: http://l-wine.ru/academy/sommlib/chto-nuzhno-znat-o-kheresnom-brendi/

Плюсы и минусы сорта

Достоинства:

• Необычные двухцветные розы классической формы с приятным ароматом;
• Компактный, стройный кустарник;
• Хорошая переносимость мороза, быстро восстанавливается от обморожения;
• Не реагирует на дождь, продолжает цвести;
• Подходит для срезки и выращивания в теплицах.

Недостатки:

• Подвергается заражению без правильного ухода;
• Выгорает на солнце.

Источник: http://sadovnic.su/vino/sherri-brendi.html

Дегустационные характеристики Brandy de Jerez

Аромат

В зависимости от вида колеблется и аромат. Менее выдержанный хересный бренди имеет легкий ванильный аромат, а более выдержанный – фруктовые и дубовые нотки.

Цвет тоже зависит от выдержки Brandy de Jerez. Он будет янтарного, темного янтарного, темно-оранжевого и коричневого цветов.

Многое во вкусе зависит и от выдержки, и от хереса, который находился в бочках до залива бренди. Он варьируется от солоноватого до глубокого сладкого с древесным оттенком.

Источник: http://produktalko.com/brendi/heresnyj-brendi.html

Производство шерри-бренди

В основном при производстве хересного бренди используют дистиллят, полученный из виноградного сырья Airen, производство — La Mancha. Изредка для изготовления Sherry Brandy берут дистиллят вин из хересной зоны (Pedro Ximénez или Palomino).

Дистиллят получают двумя перегонными способами:

• Destilado – 70-94,8°. Получен из колонн непрерывного цикла. Недорогой и однообразный.
• Holandas – до 70°. Получен из перегонных аппаратов Alquitara, которые топят дубом. Качественный и ароматный продукт.

Источник: http://luxgradus.ru/sherri-brendi.html

Как правильно выбрать и отличить от подделок

• В настоящем хересном коньяке нет осадка.
• Цвет зависит от срока выдержки или хереса, на основе которого выдерживается хересный бренди.
• Этикетка симметрично и аккуратно приклеена, без повреждений. Обычно она напоминает старые денежные купюры.
• Обязательно должна быть акцизная марка.
• Обращайте внимание на страну-производителя и регион производства.
• Обязательной информацией являются сведения о заводе-производителе.
• Если на этикетке указан большой срок выдержки, например 15 лет, то такой спиртной напиток не может стоить дешево.
• Бутылка должна иметь сложную и неповторимую форму.

Источник: http://produktalko.com/brendi/heresnyj-brendi.html

Вишневый ликер

Черри бренди – это спиртной напиток, в основе которого лежит бренди и вишня. В его вкусе присутствует приятная пикантная нотка миндаля, которая появляется за счет того, что на начальном этапе ягоды замачивают вместе с косточкой. Некоторые производители дополняют напиток травами. Но такие оригинальные рецепты держатся в строжайшей тайне. Зачастую их знают только технологи завода, на котором производят черри бренди.

Этот напиток считается дамским из-за своей сладости. Все дело в том, что весь сахар из ягод идет в ликер, так как вишня не проходит процесс брожения, ведь ее сразу смешивают с крепким алкоголем.

Опираясь на многие достоверные источники, можно предположить, что родиной этого напитка является Великобритания, но на данный момент там нет достаточно известных производителей данного ликера.

В описании розы черри бренди говорится, что ее крепость колеблется в пределах двадцати пяти градусов. Но у некоторых производителей она доходит и до тридцати пяти. Ликер используют и в кулинарии, и в кондитерских изделиях, а также он часто является основной составляющей коктейлей.

Черри бренди очень часто готовят в домашних условиях.

Источник: http://sadovnic.su/vino/sherri-brendi.html

Ведущие производители

• Gonzalez Byass
• Grupo Garvey
• Grupo Estevez
• Sanchez Romate
• Williams & Humbert

Источник: http://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/499244

Классификация хересного бренди

Sherry-brandy не сильно отличается от классификации бренди в соответствии с двумя взаимосвязанными показателями:

• выдержка;
• наличие летучих веществ.

Исходя из этих показателей классифицируют три разновидности Brandy de Jerez:

1. Solera:
   • выдержка – более полугода;
   • летучие вещества – 2 гр. на 1 литр.
2. Solera Reserva:
   • старше года;
   • 2,5 г. на 1 литр.
3. Solera Gran Reserva:
   • старше двух лет;
   • 3 г. на 1 литр.

Источник: http://luxgradus.ru/sherri-brendi.html

Марки шерри-бренди

Наиболее популярными марками шерри-бренди считаются: Gonzales Byass, Sanchez Romate, Sandeman, Torres, Sanchez Romate, Williams& Humbert.

Источник: http://alkoguru.ru/krepkie-spirtnye-napitki/konyaki-i-brendi/sherri-brendi

Источники[править]

Источник: http://ru.wikiquote.org/wiki/Шерри-бренди

Хересный бренди 501

Особую популярность заслужил хересный бренди 501. Его отстаивали в емкостях из американского дуба. Неповторимый ореховый аромат напитка дополняет мягкий солоноватый вкус с нотками красного дерева.

Крепость бренди 501 – 36°. Его можно употреблять как основной продукт и можно использовать для приготовления коктейлей. Например, популярное сочетание бренди и колы.

Употребляют Brandy de Jerez из округлых или тюльпанообразных бокалов. Знакомство с этим напитком станет приятным сюрпризом для настоящих гурманов.

Источник: http://luxgradus.ru/sherri-brendi.html

См. также[править]

• Херес
• Кьянти
• Водка
• Абсент
• Портвейн
• Коньяк
• Пульке
• Шампанское

Источник: http://ru.wikiquote.org/wiki/Шерри-бренди

Коктейли с шерри-бренди

Такой благородный напиток, как шерри-бренди, лучше пить чистым. Если его и смешивают с чем-то, то обычно с соками и газировкой, реже – с шампанским. Например, в самом известном коктейле с шерри-бренди – Буэнос Диас, его смешивают с апельсиновым соком.

Источник: http://alkoguru.ru/krepkie-spirtnye-napitki/konyaki-i-brendi/sherri-brendi

Шерри-бренди

Назад | Содержание | Вперёд

Поэт умирал. Большие, вздутые голодом кисти рук с белыми бескровными пальцами и грязными, отросшими трубочкой ногтями лежали на груди, не прячась от холода. Раньше он совал их за пазуху, на голое тело, но теперь там было слишком мало тепла. Рукавицы давно украли; для краж нужна была только наглость – воровали среди бела дня. Тусклое электрическое солнце, загаженное мухами и закованное круглой решеткой, было прикреплено высоко под потолком. Свет падал в ноги поэта – он лежал, как в ящике, в темной глубине нижнего ряда сплошных двухэтажных нар. Время от времени пальцы рук двигались, щелкали, как кастаньеты, и ощупывали пуговицу, петлю, дыру на бушлате, смахивали какой-то сор и снова останавливались. Поэт так долго умирал, что перестал понимать, что он умирает. Иногда приходила, болезненно и почти ощутимо проталкиваясь через мозг, какая-нибудь простая и сильная мысль – что у него украли хлеб, который он положил под голову. И это было так обжигающе страшно, что он готов был спорить, ругаться, драться, искать, доказывать. Но сил для всего этого не было, и мысль о хлебе слабела… И сейчас же он думал о другом, о том, что всех должны везти за море, и почему-то опаздывает пароход, и хорошо, что он здесь. И так же легко и зыбко он начинал думать о большом родимом пятне на лице дневального барака. Большую часть суток он думал о тех событиях, которые наполняли его жизнь здесь. Видения, которые вставали перед его глазами, не были видениями детства, юности, успеха. Всю жизнь он куда-то спешил. Было прекрасно, что торопиться не надо, что думать можно медленно. И он не спеша думал о великом однообразии предсмертных движений, о том, что поняли и описали врачи раньше, чем художники и поэты. Гиппократово лицо – предсмертная маска человека – известно всякому студенту медицинского факультета. Это загадочное однообразие предсмертных движений послужило Фрейду поводом для самых смелых гипотез. Однообразие, повторение – вот обязательная почва науки. То, что в смерти неповторимо, искали не врачи, а поэты. Приятно было сознавать, что он еще может думать. Голодная тошнота стала давно привычной. И все было равноправно – Гиппократ, дневальный с родимым пятном и его собственный грязный ноготь.

Жизнь входила в него и выходила, и он умирал. Но жизнь появлялась снова, открывались глаза, появлялись мысли. Только желаний не появлялось. Он давно жил в мире, где часто приходится возвращать людям жизнь – искусственным дыханием, глюкозой, камфорой, кофеином. Мертвый вновь становился живым. И почему бы нет? Он верил в бессмертие, в настоящее человеческое бессмертие. Часто думал, что просто нет никаких биологических причин, почему бы человеку не жить вечно… Старость – это только излечимая болезнь, и, если бы не это не разгаданное до сей минуты трагическое недоразумение, он мог бы жить вечно. Или до тех пор, пока не устанет. А он вовсе не устал жить. Даже сейчас, в этом пересыльном бараке, «транзитке», как любовно выговаривали здешние жители. Она была преддверием ужаса, но сама ужасом не была. Напротив, здесь жил дух свободы, и это чувствовалось всеми. Впереди был лагерь, позади – тюрьма. Это был «мир в дороге», и поэт понимал это.

Был еще один путь бессмертия – тютчевский:

Блажен, кто посетил сей мир В его минуты роковые

Но если уж ему, как видно, не придется быть бессмертным в человеческом образе, как некая физическая единица, то уж творческое-то бессмертие он заслужил. Его называли первым русским поэтом двадцатого века, и он часто думал, что это действительно так. Он верил в бессмертие своих стихов. У него не было учеников, но разве поэты их терпят? Он писал и прозу – плохую, писал статьи. Но только в стихах он нашел кое-что новое для поэзии, важное, как казалось ему всегда. Вся его прошлая жизнь была литературой, книгой, сказкой, сном, и только настоящий день был подлинной жизнью.

Все это думалось не в споре, а потаенно, где-то глубоко в себе. Размышлениям этим не хватало страсти. Равнодушие давно владело им. Какими все это было пустяками, «мышьей беготней» по сравнению с недоброй тяжестью жизни. Он удивлялся себе – как он может думать так о стихах, когда все уже было решено, а он это знал очень хорошо, лучше, чем кто-либо? Кому он нужен здесь и кому он равен? Почему же все это надо было понять, и он ждал… и понял.

В те минуты, когда жизнь возвращалась в его тело и его полуоткрытые мутные глаза вдруг начинали видеть, веки вздрагивать и пальцы шевелиться, возвращались и мысли, о которых он не думал, что они – последние.

Жизнь входила сама как самовластная хозяйка: он не звал ее, и все же она входила в его тело, в его мозг, входила, как стихи, как вдохновение. И значение этого слова впервые открылось ему во всей полноте. Стихи были той животворящей силой, которой он жил. Именно так. Он не жил ради стихов, он жил стихами.

Сейчас было так наглядно, так ощутимо ясно, что вдохновение и было жизнью; перед смертью ему дано было узнать, что жизнь была вдохновением, именно вдохновением.

И он радовался, что ему дано было узнать эту последнюю правду.

Все, весь мир сравнивался со стихами: работа, конский топот, дом, птица, скала, любовь – вся жизнь легко входила в стихи и там размещалась удобно. И это так и должно было быть, ибо стихи были словом.

Строфы и сейчас легко вставали, одна за другой, и, хоть он давно не записывал и не мог записывать своих стихов, все же слова легко вставали в каком-то заданном и каждый раз необычайном ритме. Рифма была искателем, инструментом магнитного поиска слов и понятий. Каждое слово было частью мира, оно откликалось на рифму, и весь мир проносился с быстротой какой-нибудь электронной машины. Все кричало: возьми меня. Нет, меня. Искать ничего не приходилось. Приходилось только отбрасывать. Здесь было как бы два человека – тот, который сочиняет, который запустил свою вертушку вовсю, и другой, который выбирает и время от времени останавливает запущенную машину. И, увидя, что он – это два человека, поэт понял, что сочиняет сейчас настоящие стихи. А что в том, что они не записаны? Записать, напечатать – все это суета сует. Все, что рождается небескорыстно, – это не самое лучшее. Самое лучшее то, что не записано, что сочинено и исчезло, растаяло без следа, и только творческая радость, которую ощущает он и которую ни с чем не спутать, доказывает, что стихотворение было создано, что прекрасное было создано. Не ошибается ли он? Безошибочна ли его творческая радость?

Он вспомнил, как плохи, как поэтически беспомощны были последние стихи Блока и как Блок этого, кажется, не понимал…

Поэт заставил себя остановиться. Это было легче делать здесь, чем где-нибудь в Ленинграде или Москве.

Тут он поймал себя на том, что он уже давно ни о чем не думает. Жизнь опять уходила из него.

Долгие часы он лежал неподвижно и вдруг увидел недалеко от себя нечто вроде стрелковой мишени или геологической карты. Карта была немая, и он тщетно пытался понять изображенное. Прошло немало времени, пока он сообразил, что это его собственные пальцы. На кончиках пальцев еще оставались коричневые следы докуренных, дососанных махорочных папирос – на подушечках ясно выделялся дактилоскопический рисунок, как чертеж горного рельефа. Рисунок был одинаков на всех десяти пальцах – концентрические кружки, похожие на срез дерева. Он вспомнил, как однажды в детстве его остановил на бульваре китаец из прачечной, которая была в подвале того дома, где он вырос. Китаец случайно взял его за руку, за другую, вывернул ладони вверх и возбужденно закричал что-то на своем языке. Оказалось, что он объявил мальчика счастливцем, обладателем верной приметы. Эту метку счастья поэт вспоминал много раз, особенно часто тогда, когда напечатал свою первую книжку. Сейчас он вспоминал китайца без злобы и без иронии – ему было все равно.

Самое главное, что он еще не умер. Кстати, что значит: умер как поэт? Что-то детски наивное должно быть в этой смерти. Или что-то нарочитое, театральное, как у Есенина, у Маяковского.

Умер как актер – это еще понятно. Но умер как поэт?

Да, он догадывался кое о чем из того, что ждало его впереди. На пересылке он многое успел понять и угадать. И он радовался, тихо радовался своему бессилию и надеялся, что умрет. Он вспомнил давнишний тюремный спор: что хуже, что страшнее – лагерь или тюрьма? Никто ничего толком не знал, аргументы были умозрительные, и как жестоко улыбался человек, привезенный из лагеря в ту тюрьму. Он запомнил улыбку этого человека навсегда, так, что боялся ее вспоминать.

Подумайте, как ловко он их обманет, тех, что привезли его сюда, если сейчас умрет, – на целых десять лет. Он был несколько лет назад в ссылке и знал, что он занесен в особые списки навсегда. Навсегда?! Масштабы сместились, и слова изменили смысл.

Снова он почувствовал начинающийся прилив сил, именно прилив, как в море. Многочасовой прилив. А потом – отлив. Но море ведь не уходит от нас навсегда. Он еще поправится.

Внезапно ему захотелось есть, но не было силы двигаться. Он медленно и трудно вспомнил, что отдал сегодняшний суп соседу, что кружка кипятку была его единственной пищей за последний день. Кроме хлеба, конечно. Но хлеб выдавали очень, очень давно. А вчерашний – украли. У кого-то еще были силы воровать.

Так он лежал легко и бездумно, пока не наступило утро. Электрический свет стал чуть желтее, и принесли на больших фанерных подносах хлеб, как приносили каждый день.

Но он уже не волновался, не высматривал горбушку, не плакал, если горбушка доставалась не ему, не запихивал в рот дрожащими пальцами довесок, и довесок мгновенно таял во рту, ноздри его надувались, и он всем своим существом чувствовал вкус и запах свежего ржаного хлеба. А довеска уже не было во рту, хотя он не успел сделать глотка или пошевелить челюстью. Кусок хлеба растаял, исчез, и это было чудо – одно из многих здешних чудес. Нет, сейчас он не волновался. Но когда ему вложили в руки его суточную пайку, он обхватил ее своими бескровными пальцами и прижал хлеб ко рту. Он кусал хлеб цинготными зубами, десны кровоточили, зубы шатались, но он не чувствовал боли. Изо всех сил он прижимал ко рту, запихивал в рот хлеб, сосал его, рвал и грыз…

Его останавливали соседи.

– Не ешь все, лучше потом съешь, потом…

И поэт понял. Он широко раскрыл глаза, не выпуская окровавленного хлеба из грязных синеватых пальцев.

– Когда потом? – отчетливо и ясно выговорил он. И закрыл глаза.

К вечеру он умер.

Но списали его на два дня позднее, – изобретательным соседям его удавалось при раздаче хлеба двое суток получать хлеб на мертвеца; мертвец поднимал руку, как кукла-марионетка. Стало быть, он умер раньше даты своей смерти – немаловажная деталь для будущих его биографов.

1958

Шаламов В.Т. Собрание сочинений в четырех томах. Т.1. — М.: Художественная литература, Вагриус, 1998. — С. 61- 66

Рукописный текст
Именной указатель: Блок, Александр Александрович, Гиппократ, Есенин С.А., Маяковский В.В., Тютчев Ф.И., Фрейд З.
Назад | Содержание | Вперёд

Все права на распространение и использование произведений Варлама Шаламова принадлежат А.Л.Ригосику, права на все остальные материалы сайта принадлежат авторам текстов и редакции сайта shalamov.ru. Использование материалов возможно только при согласовании с редакцией [email protected] Сайт создан в 2008-2009 гг. на средства гранта РГНФ № 08-03-12112в.

Источник: http://sadovnic.su/vino/sherri-brendi.html

Двадцатилетний «Торрес»

Для изготовления этого напитка используется особенный виноград – Парельяда. Эти ягоды, за исключением Каталонии, практически нигде не растут. Рецепт изготовления двадцатилетнего бренди держится в секрете. Но есть несколько общеизвестных фактов:

1. Выдержка проходит в таре из лимузенского дуба.
2. Первые полгода выдержка проходит в свежих бочках, насыщающих напиток уникальным ароматом.
3. Этот бренди проходит двойную дистилляцию.

Согласно отзывам напиток отличается благородным темно-янтарным цветом, глубоким, теплым ароматом сушеных фруктов. У него бархатистое, долгое послевкусие с фруктовыми тонами и нотками специй.

Эта линейка испанских коньяков действительно заслуживает внимания. Именно с нее стоит начать свое знакомство с крепким алкоголем Испании.

Источник: http://more-pro.ru/raznoe/brendi-heres.html